«MORDOR», созданный участниками таких известных команд как «Алиса», «СерьГа» и «Ва-Банкъ» и сначала воспринятый публикой как каприз: готический грим и яркое шоу на сцене показались всем просто баловством, уже выпустил свой четвёртый студийный альбом и 21 мая представит его широкой аудитории на концерте в столичном клубе «VOLTA». В ожидании этого события мы пообщались с солистом группы Михаилом Рябовым.
«ПРАКТИЧЕСКИ ВСЕ ПЕСНИ – ЭТО РАЗГОВОР ДУШИ, КРИК ДУШИ ИЛИ ШЁПОТ ДУШИ, ИЛИ ДАЖЕ ВОРЧАНИЕ»
– Написание новой песни можно сравнить с тем состоянием, когда нужно кому-то выговориться, потому что есть какая-то проблема или что-то очень волнует?
– Я, честно говоря, не знаю. Не могу как-то сформулировать процесс написания песни. Он, безусловно, увлекательный: сначала захватывает некая идея, которая крутится – крутится – крутится, облекается в форму, в ритм, потом начинают рождаться слова. Со словами, кстати, самый интересный процесс, порой, мучительный, потому что всё время текст держит в напряжении: днём и ночью. А через какое-то время это уже складывается по кирпичикам в некое строение, которое порой радует.
– Какая-то песня с альбома «Власть» стала настоящим криком души?
–Практически все песни – это разговор души, крик души или шепот души, или даже ворчание. «Музыка полной Луны», например, шепчет. Она связана с воспоминаниями детства. А «In vino veritas» хохочет и тд.
– Какие события из жизни нашли отражение в Вашем творчестве?
– Любая песня – это отражение событий, и все они, в основном, личные, все отражают личные какие-то переживания. Просто в «Музыке полной Луны» я себе атмосферу хорошо представлял: я жил в детстве на даче, мы туда приезжали и отдыхали от города. Как-то вечером, прошлым летом, что то меня неожиданно вернуло в то время, запахи, звуки, ощущения, и воссоздалась атмосфера моего детства – написалась эта песня. Мне очень жаль, что моя Мама ее уже не услышала, ей бы понравилось, как мне кажется. Интересная история с «Духом Лихих Дорог». Когда-то, лет 7 назад, я был на море и начался жуткий шторм, прямо катастрофический. Дождь из-за силы ветра шел горизонтально, был мрак и рев волн. Мы разговаривали по телефону с Константином Кинчевым, и я ему рассказал о том, что у меня творится. «Напиши об этом песню» – сказал он в конце разговора. И я написал. Остальные композиции тоже на личном опыте и личных воззрениях основаны, но просто иногда это больше игра ума, чем сердца. Так тоже бывает.
– Все ли песни с нового альбома абсолютно новые, или были какие-то музыкальные зарисовки и тексты, которые давно лежали и вот увидели свет?
– Про «Дух лихих дорог» я уже сказал, хотя есть и старше композиции, которые ещё никуда не вошли. У нас, например, самая первая песня группы, которую мы с Сергеем Левитиным написали, вообще нигде не издана.
– Её время просто не пришло?
– Не знаю, вообще придёт ли оно, но она закончена, оформлена, аранжирована, записана, просто никуда не вошла. Такой вот казус. Есть ещё песня «Личная жизнь», которую Сергей Левитин вместе с Аликом Исмагиловым написали, тоже сто лет лежала, она мне всегда очень нравилась. Я о ней вспомнил, подкорректировал немного текст в сторону некой брутальности, свойственной нашему коллективу, а Сергей переделал аранжировку. Есть еще песни очень-очень старые, которые даже ещё не записаны.
– Таких песен много?
– Черновиков каких-то старых, в которых один припев и один куплет, много, да, а закончена только одна, самая первая.
– А если бы у нового альбома мог быть вкус, то каким бы он был? Какова бы была «Власть» на вкус?
– Полный фьюжин: салат из овощей, рыбы, мяса, фруктов с добавлением экзотических всяких листьев.
– Можно ли считать «Власть интернета» своеобразным гимном нашему времени?
–Гимном-то это, точно, нельзя считать, гимн – это всё-таки что-то воспевающее. А «Власть интернета» – констатация факта. Я просто сужу даже не столько по окружающим, сколько по себе, зависимость от всяких гаджетов и интернета у меня тоже присутствует, что дико раздражает, но ничего с этим сделать не могу. Я не участвую в каких-то бесконечных битвах, стараюсь, по крайней мере, но вижу, какие там баталии в стакане воды разыгрываются, это меня, конечно, безумно веселит и занимает, такое впечатление, что люди вообще жизни не видели.
– По-моему, им просто нечем заняться…
–Ну да, и это говорит о том, что у нас довольно благополучная ситуация в стране при всём при том, раз может человек сидеть и чёрт знает что писать бесконечно в интернете и больше ничего. Значит, не настала ему ещё пора вагоны грузить. Впрочем, мне кажется, что эти люди вообще никогда не пойдут вагоны грузить, а будут ныть о том, как плохо всё и так далее.
– Интернет помогает работе группы, продвижению альбомов? Имеет это смысл?
– Конечно, имеет, ведь больше ничего и нет для такой группы, как наша. То же радио, если нас крутит, то это интернет-радио в основном. Группа неформатная, нас какие-то FM радиостанции поддерживают, но не настолько, чтобы ставить в эфир песни. У них есть свои задачи, и это понятно: им нужно зарабатывать деньги, иметь рекламные контракты. Хотя я не понимаю почему, честно, но мы не проходим. Наши даже самые мягкие, на наш взгляд, форматные песни сейчас не берут в эфир, да я, собственно говоря, и не жалуюсь, потому что и Бог с ним, просто это факт. Но интернет, как и любой инструмент, можно использовать по-разному: ножом можно сделать операцию, а можно человека убить, а можно колбасу порезать. Всё зависит от того, в чьих он руках, поэтому интернет – прекрасный инструмент для продвижения любого творчества, потому что ты ни от кого не зависишь: ценуры нет, никакого формата нет, но с другой стороны, это такой же прекрасный инструмент для загаживания голов.
– Если бы Вы посмотрели на ваши песни со стороны, то какая бы произвела наибольшее впечатление?
– Я так не смогу, но мне больше всего нравится, я ещё раз повторю, «Музыка полной Луны», потому что такую балладу, во-первых, не делали ещё, а во-вторых, она мне далась с трудом, но с хорошим трудом, с приятным, и я от неё получаю удовольствие. Она очень пережита мной, там много моих воспоминаний из детства, из юности, не всегда весёлых, конечно, в основном, даже грустных.
– Вы как-то говорили, что природа захватывает любого, даёт силы, а вдохновила ли именно природа на написание какой-то композиции?
– Мы всё вокруг одной и той же песни, получается, кружимся…
– Тогда из более старых…
– Тот же «Дух лихих дорог», в общем, это тоже природа, стихия. Хотя, несмотря на то, что написал я ее под впечатлением от шторма, речь-то идет, по большому счёту, не только о моряках, рыбаках, а просто о людях, которые идут поперёк течения, поперёк волны. У нас был замечательный великий русский балетмейстер Михаил Фокин, у него была книга, называлась она «Против 
течения», эта книга была настольной у меня в юности, я её помню очень хорошо, помню этот заголовок. В общем, большинство талантливых вещей делаются против течения, и эта песня о тех людях, которые идут против волны. Моряки, несмотря на погоду, ведут постоянную борьбу за выживание, свое, своих друзей, да и вообще – это романтика, которой в нашей жизни всё меньше и меньше.
«ЛЮБОЕ ДЕЛО ТРЕДУЕТ ФАНАТИЗМА, ЕСЛИ ХОЧЕШЬ ЧЕГО-ТО ДОСТИЧЬ»
– А какая музыка вообще сопровождает Вас по жизни? Желание просто послушать музыку возникает?
– Я слушаю музыку часто и много, особенно, когда занимаюсь спортом, а им я занимаюсь тоже часто и много. Я люблю тяжёлую музыку, разную, но в основном всё-таки тяжёлую, хотя без каких-то уж совсем экстремальных направлений, таких как black metal или death metal: я там не чувствую страсти. А вот всё, где есть страстность, я слушаю с удовольствием. Наших, честно скажу, мало слушаю, кроме «Алисы».
– Чего, на Ваш взгляд, не хватает современной музыке?
– Откуда же я знаю! Всего хватает, мне кажется. Разнообразие как раз очень широкое: есть и такие группы, которые наверняка в мировую музыкальную историю войдут.
– А какие группы останутся в истории?
– Конечно, очень сложно сказать, но если говорить о том, кого, на мой взгляд, надо оставить, то тут всех не перечислишь, и мне очень трудно сказать, какая музыка современная, а какая уже старая: «Muse» – это современная музыка? Вот я не знаю, но довольно уже заслуженный коллектив. Или «Rammstein»? Тоже уже много лет работают, с другой стороны, они и сейчас живы. Хотя всё-таки они уже стали классическими коллективами в своём жанре. Наверное, можно сказать, что вот «Muse», «Rammstein», «Ministry» – все останутся, никуда не денутся. Да и на любую группу свой слушатель найдётся, и не исключено, что он и дальше будет находиться, даже, когда она прекратит своё существование.
– Чем бы Вы могли пожертвовать ради искусства? И требует ли оно вообще жертв?
– Любое дело требует фанатизма, если хочешь чего-то достичь. Ну и каких-то жертв. В нашем случае на жертвы идут наши близкие, сосуществуя с нами. А вообще рок-н-ролл проверяет тебя на прочность со всех сторон.
– Вы говорили, что обличение пороков в Ваших песнях – больше журналистское клише, чем реальность…
– Естественно, есть определённое глумление над всем этим, и хотелось бы даже продолжать в таком сатирическом ключе, но я не могу сказать, что это какое-то обличение пороков, этот жар обличительный, он был по началу, но всё равно всегда был с большой долей юмора. Ну, кто я такой, чтобы, что-то обличать! Я грустно смеюсь над всем этим, обладая всеми теми же пороками, которые обличаю.
– Но всё же Ваши песни указывают на проблемы, как считаете, они могут заставить людей задуматься, что-то изменить в жизни?
– Хотелось бы, но это личный выбор людей: захотят – поменяют, моё дело – озвучить, не более того, там нет призыва к действию, хотя у нас очень много в песнях громких каких-то слоганов, но они не являются призывом к действию, это просто громкая констатация, как крик.
– Искусство способно изменить хоть какую-то часть человечества к лучшему?
– Оно меняет, несмотря на всеобщий скепсис. И, безусловно, способно, но я не думаю, что мы относимся к этому искусству. Моцарт, Чайковский, да, ну и, наверное, супер-гранды нашего рока, большие поэты: Кинчев, Гребенщиков, Башлачёв – через них что-то может происходить, а мы занимаемся, в общем-то, крайне несерьёзным делом, поэтому если что-то подобное и произойдёт, то абсолютно случайно, в нашем случае – это будет, конечно, здорово, но это будет случайность.
– Насколько ваш сценический образ соответствует Вам?
– Это одна из сторон многогранника. Эти образы как-то появились сами собой, просто так получилось. Мне кажется, в чём-то соответствует, но это один маленький-маленький кусочек меня большого.
– Когда рождается что-то новое, всегда считаешь, что именно это самое лучшее, но если посмотреть объективно, то какой ваш альбом самый лучший?
– Я не могу смотреть объективно – это же мои альбомы! Полностью объективным, человек, по определению не может быть, а я, в данном контексте и подавно, поэтому для меня самый новый всегда самый лучший. Вот сейчас мы его наиграем, он мне надоест… Иногда, когда вытаскиваем старые какие-то песни, из первого альбома, начинаем репетировать, сразу мысль: как классно-то вообще! Даже от собственной песни можно устать: ты прокрутил её в голове, пока она пишется, миллион раз; потом она записывается – ещё миллион раз, потом она сводится – ещё 
миллион раз, потом она свелась, её отмастерили, затем ты её миллион раз послушал в машине, и после этого ты её ненавидишь просто какое-то время. Дальше кайф от живого исполнения – она же вживую звучит по-другому: другой драйв, эмоции. А когда ты её спел миллион раз!.. Уже вообще слышать её не хочется, отчасти, поэтому начинаешь писать новые песни, чтобы убежать от старых. Я шучу, но в принципе, действительно бывает такое. А проходит время, её вытаскиваешь на белый свет, и красота! Какую-то шизофреничную я картину нарисовал…
«КОГДА МУЗЫКАНТ СТАВИТ СВОЮ НОВУЮ ПЕСНЮ, ОН РАССЧИТЫВАЕТ, ЧТО ВЫ БУДЕТЕ МОЛЧА, С БЛАГОГОВЕЙНОЙ ЛЮБОВЬЮ ВСЁ ЭТО СЛУШАТЬ. И НЕ ДАЙ ВАМ БОГ ОТВЛЕЧЬСЯ – МЫ ЭТО ЗАПОМИНАЕМ НАВСЕГДА!»
– Вы читаете, что пишут о Вас в интернете?
– Раньше читал, даже расстраивался, особенно первое время, сейчас уже почти спокоен. Но всё-таки почти.
– Отзывы разделились на положительные и отрицательные, нет середины, значит, группа не оставляет никого равнодушным.
– Да, наверное. Другое дело, что отрицательные отзывы – это попытка что-то проанализировать, когда говорят, что здесь вот так хотелось бы… а может быть, так… а вот если бы… – это хорошо – это отзыв. Но в основном то, что я слышал и читал, это не отзывы, а выливание дерьма из ушата. «Дермоливцы» – в принципе самая активная аудитория. Кстати, в профессиональной среде такого нет: люди достаточно чутко относятся к тому, что сделал коллега, им может не нравится, но все знают, что это большой труд, как минимум.
– Чьё мнение для Вас самое важное?
– Мне трудно сказать, всё очень зависит от моего психологического состояния, потому что порой мне вообще неважно, кто что сказал, я настолько уверен в себе, что гори оно огнём. Но я очень прислушиваюсь к мнению людей, которых я уважаю по жизни и по профессии, таких немного, но есть, в основном, это близкие мне люди.
– Кому первому показываете песни?
– Это зависит от ситуации. Когда ты написал, тебе надо обязательно с кем-то поделиться и увидеть какую-то реакцию, да и самому ещё раз послушать другими ушами, если можно так сказать. Очень часто интересно, как человек будет слушать, опять-таки не настолько важно, какое впечатление на него это произведёт. Для меня эта внутренняя мизансцена, она бесцельна, но всё равно интересно, вот как человек слушает. Кстати, я знаю, что люди, которые не музыкальные, очень часто, когда им что-то ставит музыкант, быстро отвлекаются, начинают говорить, этого нельзя делать ни в коем случае, потому что, когда музыкант ставит свою песню новую, он рассчитывает, что вы будете молча, с благоговейной любовью всё это слушать. И не дай Бог вам отвлечься – мы это запоминаем навсегда!
– И, в конце концов, это просто неуважение…
– Отчасти я шучу, конечно, но только отчасти!..
– Бывает, что ставите на одну песню, а она «не заходит», а «заходит» та, на которую, в общем-то, ставки и не делались?
– Да, бывает такое.
– С какой песней так было?
– В принципе, мы никаких ставок не делаем. Все песни достойные. Точка. Но иногда просто действительно не знаешь, какая композиция будет востребована той или иной аудиторией. В своё время на одну радиостанцию я принёс несколько песен, в том числе очень такую лиричную и спокойную «Песню для», и предложил её поставить в эфир, но программный директор рискнул и поставил экстремальный «Банзай!». Я за голову схватился: вообще не та аудитория, а он раз… И она 6 недель на 2-3 местах держалась. Это просто говорит о том, что, может быть, ребята радийщики, надо экспериментировать, и что-то произойдёт, найдёте что-то в той среде музыкальной, которая вам кажется бесперспективной?
– Что бы Вы могли посоветовать послушать? Например, людям, которые не очень знакомы со стилем, в котором играете, в том числе и Вы, вот в качестве знакомства.
– Я всегда советую немецкую группу «Unheilig», чрезвычайно мне нравится и тембр голоса, и мелодизм, и то, что есть романтика одновременно с жесткачём, при этом не на столько жёсткая, как у нас или «Rammstein». Поэтому на месте человека, который попытается вообще понять, что происходит в такой музыке, я бы начал именно с этой группы.
– Каких-то молодых исполнителей можете отметить?
– Мы, в общем, тоже ещё молодыми считаемся. Да и я думаю, что все те молодые исполнители, которые не держатся в фарватере медийном, а делают то, что считают нужным, уже достойны того, чтобы их отметить, поэтому я всех их отмечаю, и себя причисляю к ним же, поэтому пусть и они меня отметят.
– С «MORDOR’ом» лучше знакомиться с чего: прийти на концерт, послушать пластинки или же сначала почитать про группу?
– Я никогда не задавался этим вопросом, но мне кажется, что, конечно, надо прийти на концерт: мы концертная группа. С другой стороны, может ошеломить, такое тоже бывало, особенно когда мы играли с такими классическими русскими рок-коллективами на фестивалях. Вдруг мы выскакивали: по первому времени, когда у нас были очень яркие костюмы и дико яркий грим, плюс наша громкая музыка, конечно, люди вообще не понимали, что происходит, а поскольку ещё короткие сеты фестивальные, то они так и не могли понять, что произошло: выскочили, наорали на них какие-то разряженные, раскрашенные, и нету… Что это было, вообще неясно. Очень многие ругали потом: что это, зачем, вообще не вписывается и тд., но через какое-то время привыкли, приняли.
– У «MORDOR’а» такой фан-клуб, что многие уже давно известные коллективы могут позавидовать, как вы этого добились?
– Мы ничего не добивались, они сами. В основном, как и все в мире, фан-клуб держится на представительницах лучшего пола. Появились наши поклонницы и стали прямо-таки соратницами, с такой энергией во всё это пустились!.. Помогают нам и поддерживают, молодцы, это приятно.
– Вы верите в чудеса? Чудеса случаются?
– Да. Чудеса случаются. Знаете, ведь чудо уже то, что ты жив вообще ещё сегодня. Мы склонны преувеличивать собственную роль в истории и в жизни, а она, на самом деле, с родни роли песчинки, которую ветер сдул, и нет её, а может, она полетела куда-то дальше. Чудеса вокруг, нам просто несвойственно их видеть.
– Так же как и красоту…
– Красоту, я хочу сказать, всё больше и больше с возрастом начинаешь ценить и понимать. С тем как время твоё, ну хотя бы то, на которое ты, так или иначе, рассчитываешь, становится всё короче и короче, людей рядом становится меньше, начинаешь ценить просто ту же природу и человеческие отношения – какие-то простые вещи. В молодости хочется рвать и метать, всего и побольше и тд , а потом ты понимаешь, что это всё уйдёт очень быстро, и ценить нужно то, что вокруг нас: деревья, воздух, любовь, ненависть – какие-то самые простые вещи. Хотя рвать и метать мне хочется и сейчас!
– Вы больше любите дарить или получать подарки?
– Да и то и то, но наверное, дарить больше.
– Какой самый необычный подарок подарил вам ваш фан-клуб?
– Они всё время что-то такое придумывают интересное: торт 
сделали шикарный на презентацию нашего DVD, на котором была фотография с обложки. Я коллекционирую любые предметы с черепами, и у меня студия своя, которая заставлена этими самыми черепами, которые мне дарят. Вот недавно фан-клуб подарил мне шикарный череп-телефон. Он занял свое достойное место на студии.
– Если бы Вы могли начать всё с начала, Вы бы что-то изменили?
–Я бы многое постарался изменить, просто не уверен, что у меня бы это получилось. Какие-то ошибки были, безусловно, но я боюсь, что если бы мне дали такой шанс, то я бы сделал всё точно так же, скорее всего, те же соблазны и мои внутренние демоны утащили бы меня всё равно в ту же сторону, не силён я в этом плане.
– За ЧМ по хоккею следите?
– Да. Игра нашей команды поначалу не порадовала. Но сейчас вроде бы все несколько выровнялось, хотя феерии, которой мы всегда ждем от нашей сборной, так и нет. А хочется. Хоккей я вообще очень люблю, больше, чем футбол, и сам поигрываю, но сейчас крайне редко, а раньше играл, всё детство играл. И вообще довольно долго провёл в хоккейной среде: у меня сын занимался хоккеем, был вратарём, 6 дней в неделю я ездил с ним на эти тренировки, уже, по-моему, сам стал вратарём, поэтому для меня этот вид спорта важный и родной. Футбол – это массовая культура, а хоккей – это и элитарно, и высокотехнологично, как группа «MORDOR». Тоже для избранных. Так, что желаю нашей сборной взрывного успеха!
– А что пожелаете нашим читателям?
– Да тоже, что и нашей сборной по хоккею – взрывного успеха во всем, и играть только в свою игру!
Всегда с вами Анастасия Малахова (NastiaMachine)
Фото с официального сайта группы (Александр Свет, Наталья Ступникова, Алла Егорова)
-
Нравится
-