На фестивале современного искусства DOCA 2016 известный во всём мире режиссёр-постановщик Евгений Власов рассказал Анастасии Цукановой об опыте работы в России и за рубежом.
- Вы очень известный и талантливый режиссёр-постановщик различных показов, вы работали как в России, так за рубежом. Можете ли вы сказать, какие отличия есть в работе за границей и у нас в России?
- Отличий очень много, давайте уж про финансы не будем говорить — это, на самом деле, всё некорректно. А что касается темы, например, кооперативной, на западе всё циничнее. Когда я первый раз приехал работать во Францию, ко мне в отель привезли человек, наверное, 18 и сказали: «Они вместе с вами будут делать шоу». Я ответил: «О`кей, давайте знакомиться». Да, они великолепно выполнили свою работу, но у меня ощущение механизма такого (показывает руками)… Такое ощущение, что ходит японский робот, который – раз! – и пинает мяч, он чётко знает, что попадёт в ворота. Не знаю, это цинично. А что касается работы у нас… Всё делаешь сам.
- Больше процессов для творчества, получается? Или для всего?
- Для всего. Вот для всего абсолютно. Когда ты приходишь домой по окончании какого-то шоу, начинаешь мыть руки – они чёрные. Внуки смеются: «Ты же режиссёр, что же, как у чернорабочего?!». Всё приходится делать самому и за всё приходится отвечать самому. Что касается работы за границей… У тебя, невзирая на то, что ты основной человек везде, всё равно очень маленькая роль. Ты говоришь: «Я хочу музыку, что-то такое», тебе отвечают: «Да-да». И через день человек тебе приносит такую музыку, которую, в принципе, ты от него ждал. Они на самом деле безумно профессиональны, это правда. Они великолепно знают, что от них нужно, они прекрасно делают свою работу, но я её выполняю один, а их там делает 18 человек. То, что касается России – здесь просто принципиально интереснее. Здесь ты можешь ощутить себя творцом, за границей же просто нет для этого условий. Условия появились только тогда, когда вдруг, через 7-8 лет работы за границей, мне стали доверять.
- Вдруг? Через 7-8 лет?!
- Да… Я уже входил в топ 10 лучших режиссёров в Европе, в мире и везде. Они очень долго присматривались, но потом уже решили: «Ну, хорошо». И тогда мне дали возможность творить, когда можно было любому дизайнеру сказать, что «это я показывать не буду, ты мне сделай то, что бы мне хотелось».
- Изменились ли после этого ваши шоу в формате? Может быть, в каких-то рамках вас держали?
- Они стали более тёплые, более русские. На Западе говорили: да, это у нас русское шоу. За границей существует очень чёткое понимание: это русский театр, это русское шоу, русское искусство, и мы от этого никуда не денемся. В политике этого до сих пор не могут понять, а в мире искусства всё понятно. Когда я отвёз в Шотландию спектакль по Байрону, там сказали: «Да, Байрон, конечно, хорош, но он у вас русский уж очень получился». А, например, в Корее его восприняли как настоящий английский. Сказали, что это тот Байрон. Где мы и где корейцы, а оказалось чуть ближе. Восток или Запад, кто мы? Кто мы? Куда мы? (смеётся)
- Может, предвзятость? Или просто чувствуется русский дух?
- Нет, не предвзятость. Русский дух чувствуется. В мире искусства нет предвзятости, это неправда.
- Это надо чувствовать.
- Там нет деления русский – нерусский. Если от тебя пахнет по-русски – значит, ты русский. Я там делал несколько шоу, абсолютно европейских. Когда праздновали 30-летие — не будем рекламировать — одного очень известного дома, у нас были модели от 18 до 75 лет, их выступление открывало шоу. Это было в Берсѝи. Восьмиуровневый подиум. Я делал европейское шоу, всё прошло замечательно, все восприняли, но дизайнер, когда по традиции выпил, сказал: «А я всё равно хотел от тебя русского». А я ему: «Приезжай в Москву, всё тебе сделаем» (смеётся).
Болотина Анастасия
-
Нравится
-